Автовышки Москва

Прошло почти пятьдесят лет. И вот снова Астров обращается к потомкам с вопросом: как они - помянут ли нас добрым словом? И за этими словами, почти равнодушно переданными актером, мы услышали затаенно-взволнованный вопрос самого автора, ибо люди будущего, к которым он обращался, - вот они - этот переполненный зрительный зал. Вся острота и вся интимность, вся историчность и вся современность, весь смысл и весь успех этого спектакля - в этой встрече, в этом вопросе и в ответе на него.

И когда Марина говорит: Люди не помянут, зато бог помянет, нам думалось, - нет, и люди помянут, вот и поминают, затем и пришли. И в этом сочувствии Астровым и Войницким было такое светлое воодушевление, такой подъем и порой страстность, что не возникло даже тени уныния и тоски, чего, по-видимому, опасался театр, принимая некоторые слишком поспешные меры предупреждения. Почему же люди поминают Астрова и Войницкого? Возможно вам понадобятся автовышки москва.

Пойми,- говорит Елена Андреевна Соне об Астрове,- это талант. Пойми! О каждом из них можно так сказать. Талант есть и в стремлении Астрова, и в недовольстве Войницкого, и в красоте Елены Андреевны, и в любви Сони. Талант, то есть творческая сила, - томящаяся, и задавленная, и рвущаяся наружу. Оттого для нас Дядя Ваня не только вздох сожаления о пропащей жизни. Нет, это злая обида, что оказались бесплодными и страсть Астрова, и жажда жизни Войницкого, и красота Елены Андреевны, и любовь Сони. И можно ли, как принято, повторять, что это пьеса исключительно и только об интеллигенции, об определенной прослойке интеллигенции? Разве не шире здесь мысль, не о России ли здесь мысль? России, богатой творческой силой, и скованной, и жаждущей освобождения?! Не поэтому ли в ответ на порыв со сцены идет встречная бурная волна сегодняшнего зрительного зала?! Увидел ли, почувствовал ли эту волну театр? И да и нет. Пойми, это талант - вот зерно, запавшее нам в душу, сознательно или случайно заброшенное театром, не знаю, но оно то прорастало, то глохло - по воле театра.